Интервью с Максимом Сашенковым: как становятся художниками манги в России

— Максим, здравствуйте! Расскажите, как начался ваш творческий путь и как вы стали художником?

Здравствуйте! Если не брать в расчёт несерьёзное увлечение рисованием в детстве, то творческий путь начался относительно недавно, после переоткрытия для себя аниме и манги на втором курсе технического университета. Тогда впервые посмотрел, а затем и прочитал много «классических» тайтлов, в том числе «Евангелион» и «Берсерка». Увлёкся сильно — вероятно, это и стало причиной, почему я решил не просто научиться рисовать, а делать мангу.

— Почему именно «Евангелион» произвёл на вас такое впечатление? Благодаря визуальной стилистике аниме/манги или же дело в сюжете и поднимаемых темах?

Благодаря совокупности всего и сразу: для меня «Евангелион» — намного больше, чем просто история про пилотов огромных роботов.  Его мир и персонажи уникальны, аниме поражает своей режиссурой, а манга — техникой и новаторством. «Ева» наполнена собственной философией, бесконечным количеством мелочей, а главный герой Синдзи с его давящим одиночеством и слабостью, и в то же время — неистовым превозмоганием — возможно, самый синергирующий со мной когда-либо персонаж.

— Насколько вам близки темы одиночества и преодоления себя? Как вы считаете, насколько актуальны эти вещи в наше время?

Думаю, что одиночество и самопреодоление это в некоем роде неотъемлемый атрибут, не то что каждого художника, а каждого человека, и я здесь не исключение. Для меня в одиночестве проще работать, фокусироваться на истории, персонажах. А преодоление себя, если речь о работе над мангой, — порой это каждый фрейм, каждая страница, каждая глава. Делать мангу трудно, но в сложности её создания в том числе заключается и мой интерес к ней.

— В прошлом году состоялся выход первого тома манги «Серая Гончая», вашего дебюта в издательстве BUBBLE. Как вы стали работать над этим проектом?

Сделав небольшой ваншот по собственному сценарию, я отправил его на почту издательства, тогда мне ответила Марина Привалова (художница и руководитель подразделения «BUBBLE Manga» — прим. ред.) и рассказала всё, что мне нужно было знать. У неё я уточнил, есть ли возможность поработать над мангой по чужому сценарию, так как сценарист из меня тот ещё, и оказалось, что да, такая возможность есть. Так я и познакомился с Ольгой Куран!

Ольга предложила мне несколько сценариев на выбор, где я и выбрал «Серую Гончую», при первом прочтении которой сразу понял — это то, над чем я бы очень хотел поработать. И дело не только в самой истории «Гончей» и её персонажах, а в её философском размышлении о трансгуманизме с помощью Чар.

— Как обычно проходит ваш творческий процесс со сценаристкой Ольгой Куран? Может ли она с точностью описывать, какими нужно изображать персонажей, фоны, ракурсы, а вы — вносить правки в сюжет?

Ольга делает всё суперпонятно и суперпрофессионально, читая её сценарий я зачастую уже вижу всё, что мне нужно: персонажей и их эмоции, фоны, каждый фрейм. Ольга — талантище!

А в случае если я думаю, что нужно что-то изменить (что бывает крайне редко), то да, мы совместно всё обсуждаем и решаем, как будет лучше в первую очередь для истории. Но ничего серьёзно влияющего на сюжет ещё не бывало. Из последнего: в первой главе второго тома в одной из сцен Баг хватает Кима за голову, в изначальном варианте он ерошил ему волосы.

— В «Серой Гончей» есть много разношёрстных героев и злодеев, каждый со своей философией. Какой из персонажей вам наиболее близок по мироощущению? И влияет ли это на процесс его рисования?

По мироощущению — Ким: он гнёт свою линию до упора, несмотря ни на что. Каждый фрейм с ним — это отдельная песня, на каждой странице, где он есть, — финалю его первым.

— Манга в России из года в год становится всё популярнее. И речь не только об издании непосредственно японской манги, но и о появлении оригинальной русской манги. Как по-вашему, что стало причиной такого успеха японского искусства в России?

Да, сегодня манга стала однозначно популярнее, чем несколько лет назад. Возможно, это связано именно с самим сообществом фанатов манги в России, возможно, дело в вышедших и выходящих за последнее время тайтлах.

Так или иначе, я очень рад, что манга становится популярнее, и надеюсь, что когда-нибудь у нас появятся тайтлы, сравнимые с некоторыми культовыми японскими или даже превосходящие их по популярности.

— Расскажите о приёмах, которые используются при рисовании манги. И насколько сильно в целом разнится рисование комикса и манги?

Насчёт разницы в рисовании комикса и манги ответить трудно, так как единственные нарисованные мной комиксы, если их можно так назвать, были о Бэтмене в начальной школе. Да и сама грань между комиксом и мангой сейчас, как никогда, иллюзорна, и я думаю, что в целом разницы практически нет.

— Какие художники оказали влияние на ваше творчество?

Сперва считаю себя обязанным упомянуть таких профессионалов, как Эндрю Лумис и Джордж Бриджмен, без которых я едва ли смог бы рисовать вообще. А вот Ёсиюки Садамото, Гамон Сакураи, Суи Исида, Фрэнк Фразетта, Ким Джун Ги и Такэхико Иноуэ — это те, кто поразил меня своими умениями постановки кадра, динамики, передачи эмоций, композиции и перспективы, работы с тенями до глубины души настолько, что с момента знакомства и по сей день я с трепетом смотрю на их работы.

— Допустим, что Чары существовали бы в реальном мире: вы бы отказались от них или же воспользовались ими, несмотря на последствия?

Конечно воспользовался бы. Думаю, что Чары можно сравнить с читами в онлайн-играх, дающими существенное преимущество над теми, у кого их нет. И какой смысл продолжать игру, если они есть у всех, кроме тебя?

А если подумать, какие именно Чары нужны сейчас лично мне как художнику, то в голову сразу приходят такие, которые избавляют от потребности во сне.